Купить

Необычайно долгая зима — да еще при закрытых спортивных клубах! — не могла не отразиться на наших боках. Поэтому решение делать книгу, в которой будут собраны облегченные с точки зрения калорийности блюда, было естественным. Мы связались с друзьями-поварами, поставили перед ними задачу и стали ждать от них ответов. Точнее — рецептов. Когда они их прислали, мы собрались коллективом и задумались: а что делать с расчетом калорий? Цифры портили картинку, сбивали с заданного шага верстку, добавляли страниц, не несущих информации. Поэтому мы решили убрать математику в надежде, что вы нам и поварам поверите — эти блюда позволят вам сохранить стройность. Правда, без накладок не обошлось. Некоторые рецепты были чудо как хороши, вот только под определение “диетические” никак не подпадали. Выкинуть их нам тоже было жаль. К счастью, кто-то вспомнил волшебное и очень замечательное слово “читмил”. Читмил — это запланированное “нарушение”, которое предусматривает некоторые послабления при соблюдении даже самой строгой системы питания без ущерба для фигуры, когда раз в неделю можно позволить себе съесть то, что запрещено в другие дни. Поэтому наши сытные рецепты мы объединили в отдельный раздел, который так и назвали: читмил. Будете вы эти блюда готовить для себя или для гостей — решать вам, но приготовьте обязательно. Получите удовольствие. Ведь ради этого все и затеяно: ради удовольствия, которое вы должны получать от еды, приготовленной по рецептам известных в мире поваров. Приятного вам аппетита! Марина Дианова

Несколько лет назад по приглашению Клайва Палмера — одного из самых богатых людей континента и уж точно самого экстравагантного — я побывала в Австралии. Эта поездка не стала большим путешествием по стране, потому что миллиардеру хотелось общения, но куда-то мы все-таки выезжали: бродили по лесам, гоняли на джипах по побережью Sunshine Coast, купались в Коралловом море. Но больше всего мне нравилось бродить по территории принадлежащего Палмеру курорта Palmer Coolum Resort Golf Course. Это не курорт в прямом смысле слова, это гольф-поле, вокруг которого стояли отдельные дома, куда Палмер селил своих гостей. Главными обитателями этого места были не гольфисты, хотя поле и мирового уровня, а кенгуру. Они каждый вечер собирались на специально оставленных для них некошеных лужайках и валялись, наслаждаясь жизнью, а я фотографировала забавных животных, ловя прикольные моменты. Самым “страшным зверем” в этом природном зоопарке были лебеди, которые срывали металлические сетки с дверных проемов, пытаясь попасть в дома. Это был настоящий рай на земле. Весь прошлый год я с тревогой следила за развитием событий на континенте: курорт Палмера находится в 19 минутах езды от города Саншайн-Кост, жители которого в декабре 2019-го были эвакуированы из-за пожаров. Полмиллиарда погибших животных, среди которых наверняка и те мои модели-кенгуру. Это печальная история, но я надеюсь, что скоро и там жизнь войдет в привычную колею: шрамы, нанесенные природе стихией, зарубцуются, а кенгуру восстановят свою популяцию. Однако случившееся в Австралии — это своего рода последний предупредительный звонок нам, людям, заставляющий задуматься о том, как мы живем по отношению к окружающему нас миру. Все ли мы делаем правильно? И что мы оставим в наследство детям? Зеленый мир? Или сожженную пустыню? Пришло время делать свой выбор. Вы лично готовы к этому? Марина Дианова

С водой у меня двоякие отношения. Я выросла у моря и не представляю себе, как можно жить вдали от него и не иметь возможности выйти на морской берег, когда тебе этого захочется, когда выдастся свободное время. Пусть даже на минутку, но выйти на берег, чтобы услышать шуршание волн, размеренно набегающих на желтый песок. Я не представляю, как можно проводить отпуск не у воды. Любой — моря, океана, реки, озера. Однако при этом я не купаюсь в открытых водоемах, отдавая предпочтение бассейнам. Исключения, конечно, случаются, но я действительно не испытываю желания погрузиться в мокрую неизвестность. Дело в том, что когда я была маленькой, то умудрилась почти утонуть. Причем дважды за один день. Спасти-то меня спасли, а вот страх там, где-то в глубине меня, жив до сих пор. Я плаваю, если вижу дно. Главное тут слово — “вижу”. На Мальдивах 3–4 метра мне не внушают страха, а в мутной воде и полтора метра для меня много. При этом я могу на утлой лодочке отправиться в дальнее плавание, и мне абсолютно не страшно. Не слишком комфорт­но — да. Ну, и скучно еще. Я помню, как мы из Венесуэлы добирались до Тортуги, ну или до похожего на Тортугу острова. Капитана мы просили доставить нас на знаменитый остров пиратов, где хотели пожить пару дней дикарями, но куда мы на самом деле прибыли, так и не узнали. Табличек на острове не было, как и людей. А когда команда установила тенты, накрыла столы, нас так и вовсе перестало интересовать, как называется остров: дикий, с белым песком, прозрачной водой — все, как заказывали. Но я помню, как завидовала встреченному на острове венесуэльцу, который каждую неделю на часик прилетал туда за крабами и одиночеством. Мы же четыре часа шли морем, и волны в прямом смысле слова захлестывали наш небольшой катер, сбивая даже солнечные очки с лица. Мы сидели на дне, чтобы не выпасть за борт, но страха не было никакого. И все-таки мой страх не панический. В его основе — огромное уважение к воде и ее безмерной силе, от которой я и стараюсь держаться на расстоянии. Все мы прекрасно понимаем, что вода — основа нашей жизни, ее колыбель. Поэтому и окружаем себя источниками воды в любом ее проявлении. И даже если они нефункциональны, они — как памятники воде, без которой наша жизнь и не состоялась бы вовсе. В конце концов, именно вода является символом нашего бесконечного бытия. Марина Дианова

Этот рассказ будет не о мужчинах, а о том, в чем отличие женщин от мужчин. История эта случилась со мною в Венесуэле, где мы в течение месяца бродили по джунглям, забирались на тепуи да в поисках сокровищ отправлялись на необитаемые острова. Про сокровища я, конечно, пошутила, хотя именно о них и пойдет речь. Визитной карточкой Венесуэлы не в последнюю очередь является водопад Анхель. Добраться туда можно лишь по реке или на самолете. Мы выбрали второй вариант, арендовав для этого Cessna и, разу­меется, местного гида, который оказался весьма услужливым малым. После того как мы своими глазами увидели падение вод самого высокого в мире водопада, наш сопровождающий предложил слетать на соседний тепуй, чтобы показать нам очередной красивый водопад. После приземления на плато оказалось, что до водопада нужно брести по реке вброд. Никто спорить не стал. Пока в какой-то момент гид не сказал, что перед нами небольшая впадина, которую надо переплыть. Но я не умею плавать! Точнее, в детстве я тонула, поэтому предпочитаю плавать там, где уверена, что дно всегда смогу достать ногами. В общем, я объявила, что “ваш водопад мне не нужен, лучше всех тут подожду”. За час обещали обернуться. Но, как только компания скрылась за поворотом реки, я поняла, что как-то мне не хочется сидеть одной на берегу. А если змеи? А если индейцы? В общем, решила догнать остальных. Тем более плыть надо было метра четыре, а глубина в этом месте была менее двух метров. Вода прозрачная, как слеза, дно видно, и это меня уже успокаивало. Я поплыла. И вот, уже приближаясь к краю излучины, на дне речки я увидела, как что-то блестит. Доплыв до мелководья и встав на ноги, стала разглядывать это нечто, которое оказалось не чем иным, как кусочком золота размером с ноготь большого пальца. Минут десять я размышляла, как его достать. Иных вариантов, кроме как встать, наклониться, опустив в воду лицо, и просто поднять золото, не существовало. Но! У меня были накрашены глаза, так что речи о том, чтобы нырнуть, даже быть не могло. Я рванула вдогонку за своими, чтобы кто-нибудь из мужчин достал МОЕ золото. Шерп рассказу не удивился, подтвердив, что золото тут регулярно встречается, а наши, посовещавшись, приняли “мудрое”, на их взгляд, решение все-таки дойти до водопада, а с моей проблемой разобраться на обратном пути. Мол, золото никуда не убежит. Так оно и случилось: золото никуда, скорее всего, не убежало, а вот солнце ушло. И как только его лучи перестали освещать благородный металл, он стал невидим. Мужчины так и не смогли меня понять — что я не нырнула только потому, что боялась нарушить макияж, и не могли взять в толк, зачем наводить марафет в джунглях. Впрочем, я даже не пыталась им это объяснить, зная, что на мир мы смотрим с разных полюсов. А тот кусочек золота, который я сама нашла, еще полгода снился мне каждую ночь. И хотя вряд ли тепуйский сувенир мне удалось бы довезти до дома (чемодан все равно пропал на обратном пути), зато я узнала, что такое золотая лихорадка. И поняла, что прививок от нее не существует. Даже для такой, как я, достаточно равнодушной к украшениям женщины. Марина Дианова